[himich]

Вместо Тимирязевки поступила во ВГИК и отдала телевидению более шести десятилетий
К слову, первого ноября компания отметила 65-летний юбилей, с чем мы коллег от всей души поздравляем. И конечно, пользуясь случаем, спешим на встречу с уникальной женщиной, для которой киноиндустрия стала делом всей жизни.

Ох уж этот Медведев!

Сколько лет было юной Тане, когда она впервые взяла в руки журнал «Советский экран»? Не больше 15, а может, и того меньше. Со страниц смотрели лица известных актеров и актрис, которые действовали на молодые сердца просто магически. Не устояла против чар Вадима Медведева и наша героиня. Невероятный красавец (посмотрите «Двенадцатую ночь» Яна Фрида) очаровал Таню настолько, что они с подругой бегали на улицу Красную хоть одним глазком посмотреть, как снимают «Хождение по мукам». Ее любимчику в картине досталась роль Ивана Телегина.

Мы даже в другие города ездили, если там проходили съемки фильмов. Подруге нравился Николай Рыбников, он тоже приезжал к нам в Краснодар — здесь снимали «Кочубея», в котором Рыбников сыграл отважного командира. А когда вышла «Девушка без адреса», то на картину ходили раз десять. Ну а я была в восторге от Вадима Медведева. Кстати, его настоящее имя Владимир. Он неоднократно приезжал в Краснодар, в Пушкинской библиотеке ему организовали встречу с поклонниками, я тоже на ней была. Так моя симпатия к этому актеру переросла в огромную любовь к кино в целом, и я решила поступать во ВГИК,

— говорит Татьяна Семеновна.

Это было смелое, но осознанное решение. К тому времени у Татьяны уже была профессия. После семилетки она окончила торговый техникум и даже немного поработала продавцом в Сталинграде — попала по распределению. Но желание стать частью киноиндустрии оказалось сильнее. Мама, как ни странно, к выбору дочери отнеслась с пониманием, не стала удерживать. А вот у ректора Всесоюзного государственного института кинематографии решение жительницы Кубани вызвало удивление:

Помню, как он меня спросил: «А почему вы не пошли в Тимирязевку (Московскую сельскохозяйственную академию им. К.А. Тимирязева. — Прим. «КИ»). Вы же из аграрного края, где выращивают арбузы, виноград. Может, вам лучше поступить в тот вуз?». Я ответила, что очень люблю киноискусство, давно им интересуюсь и хочу работать именно в этой отрасли. Он внимательно посмотрел на меня и произнес: «Ну, хорошо, тогда мы вас принимаем».

Кстати, абитуриентка с честью выдержала все вступительные экзамены, прошла конкурс и стала студенткой ВГИКа. Факультет — экономический, специализация — администратор/директор картины.

От шелков до скакунов

Вместе с экономическими дисциплинами, а раньше в них входило немало политических направлений, изучали актерское и операторское мастерство, историю советского и зарубежного кино.

У нас была очень насыщенная образовательная программа. Администратор должен быть в курсе всех процессов: тех, что происходят и на съемочной площадке, и за кадром. На него ложится вся подготовка к фильму,

— отмечает собеседница.

Ярким примером всемогущества директора фильма стала практика у*Виктора Циргиладзе.

Это очень известный человек, его считали мощным руководителем, который для съемок мог достать все. Именно он был директором фильма «Война и мир» режиссера Сергея Бондарчука. Картину снимали как раз в годы моей учебы. Мы попали на практику к Виктору Циргиладзе, и он нас повел в самый большой павильон «Мосфильма», где шла работа над «Войной и миром». Если вы смотрели этот фильм, помните, сколько в нем всего: от шикарных нарядов до военных баталий. Так вот, все это обеспечение — и шелками, и отборными скакунами — лежало на плечах директора картины.

Когда мы зашли в павильон, там снимали ссору Пьера Безухова с женой, Сергей Бондарчук встретил нас неласково, гаркнув: «Кто такие, что вам нужно?». Мы, конечно, перепугались. Виктор Серапинович поспешил объяснить, что мы студенты, проходим практику, тихонечко здесь посидим, посмотрим,

— продолжает разговор Татьяна Семеновна.

В следующий раз Виктор Циргиладзе предложил студентам побывать на съемках «Большой руды».

Юлечка, какое это было событие для нас! Там играл актер из фильма «Коммунист». Сейчас вспомню, как его звали…* Урбанский! Точно, Женя Урбанский! Такой умничка, лапочка. Очень обаятельный. Вот как в фильмах он улыбается — широко, открыто, доброжелательно, так и в жизни. Мы наблюдали за съемками, а после них общались с актерами, съемочной группой. Сидели все за столом, Женя играл на гитаре, шутил. Очень приятные впечатления остались. Нам все в институте завидовали, что мы на съемках таких великих фильмов побывали.*

А еще Татьяне Семеновне посчастливилось быть свидетельницей становления будущих актеров: Николая Губенко, Жанны Болотовой, Валентины Теличкиной. Они тоже в то время учились во ВГИКе, общались со студентами с других факультетов. Со многими жили в общежитии, а еще на первом этаже здания было кафе, где не только столовались, но и читали стихи, пели, играли на пианино.

У студентов ВГИКа были привилегии первыми смотреть отечественные фильмы. Как только заканчивался монтаж и картине предстояло отправиться в прокат, ее показывали вгиковцам. Ну и, конечно, что скрывать, они были в курсе всех подробностей жизни актеров и актрис — многие общались с ними лично, прекрасно знали, кто с кем встречается* и даже кто кого бросил.

Пришла написать курсовую и осталась навсегда

По семейным обстоятельствам наша героиня вынуждена была продолжить обучение по заочной форме, поэтому вернулась в Краснодар. Для подготовки курсовой понадобилась информация, за ней Татьяна и отправилась на местное и единственное в то время телевидение.

Курсовые были связаны с кинопроизводством. Меня спросили во ВГИКе: у вас есть в городе киностудия? Такого в Краснодаре не было. А телевидение? Есть, отвечаю. Мне говорят: тогда иди туда. Пришла на проходную, позвонила в приемную. Вышла секретарь, провела меня к директору. Тогда студию возглавлял Николай Федорович Грачев. Я сказала ему, что учусь в институте кинематографии. Он поинтересовался, какая специализация. Узнав, что моя будущая профессия совсем не телевизионная, все равно разрешил приходить, смотреть, учиться. Я с удовольствием стала бывать на телевидении, обучаться монтажу. Мне очень понравился этот процесс, в итоге меня приняли в киногруппу монтажером кинопленки.

Работа окажется настолько увлекательной, что станет для Татьяны Семеновны делом всей жизни:

Это такая профессия, благодаря которой ты всегда в курсе всех событий. Тогда наш телеканал состоял из редакций: художественной, сельскохозяйственной, детской, пропаганды, по вашим письмам. У каждой — своя тематика. В эфир выходили после 18.00, без записи, дикторы работали в прямом эфире. У них не было суфлеров, как сейчас. Тексты так называемых подводок учили наизусть. Может, это и лучше, потому что они всю информацию пропускали через себя.

Из Москвы нам присылали фильмы, мультики, записи концертов, «Голубых огоньков». Мы их тоже ставили в эфир, выступления артистов использовали в передаче «По вашим письмам». В эфир выходили каждый день, кроме воскресенья. Прежде чем включить фильм или концерт в программу передач, обязательно их просматривали, чтобы исключить наличие брака, склеек.

Когда Татьяна Семеновна пришла на канал, телевышка уже была. Но предысторию она прекрасно знает:

Для установки предлагали два места: первое — где сейчас гостиница «Кавказ», а второе —* у нас на территории. Инженеры посмотрели, подумали и решили все-таки оставить ее около Карасунских прудов.

На строчку текста — метр пленки

Пленка, прежде чем попасть в руки к монтажеру, проходила долгий путь. Сначала сам процесс съемки, затем проявка (принцип похож с фотографией), еще один этап — отсмотр оператором, который отбирал кадры в соответствии с текстом будущего сюжета. Именно он отрывал нужные метры для монтажера. Вот здесь уже начиналась поистине ювелирная работа. Звучит вроде бы просто — склейка, но на деле все планы требовалось подогнать так, чтобы текст соответствовал картинке, а главное —
чтобы все шло синхронно: говорящий человек в кадре (если таковой был и сюжет шел со звуком) и его слова.

В среднем на одну строчку текста уходил метр пленки — такой был расход. Один сюжет длился около двух минут, в принципе, как и сейчас. По метражу — от 10 до 12 м пленки. У оператора был лимит — снимать один к двум, не больше. То есть так называемой выбраковки — пленки, которая шла в корзину, — допускалось максимум 50 процентов. Ребята старались снять и один к одному — это* считалось верхом мастерства. Во время монтажа мы нередко сами решали, какие кадры куда лучше поставить. Бывало и такое, что не хватало планов: нечем закрывать, например, конец сюжета. Делать нечего — лезли в корзину, заново отсматривали пленку и находили нужные кадры,

— говорит наша героиня.*

Интересный факт: тогда у телеканала был план по сдаче серебра — его получали при сжигании пленки. Серебро отправляли на «Свему» в Шостку и «Тасму» в Казань. Работать, по словам Татьяны Семеновны, телевизионщики и киношники больше любили с пленкой от «Свемы» — она считалась лучшей в стране.

Склеивали пленку вручную, с помощью обычного ацетона. Несмотря на нехитрые приспособления, работали с хирургической точностью. Как говорит Татьяна Семеновна, экран огрехов не прощает — на нем видно все царапинки. Это сейчас благодаря технологиям можно вытянуть до нужного качества практически любую съемку, а тогда — нет. Мало того, испортить пленку было очень легко: достаточно нескольких капель любой жидкости, чтобы она полетела в корзину.

К сожалению, такой случай в моей практике был. Володя Рунов снял отличный сюжет, мы его смонтировали, с минуты на минуту он должен был пойти в эфир. Зачем-то я потянулась к бутылькам с ацетоном. Один из них упал, и несколько капель попало на пленку. Чтобы вы понимали, пленка была настолько уязвимой, что испортить ее могла даже вода, не говоря уже о подобных жидкостях. Я так расстроилась, заплакала от досады на себя. Подошла к Володе с извинениями. Нужно было спасать ситуацию. Вместе с ним пошли к руководителю. Он сказал: ищите, чем заполнить эфир. У нас всегда были запасные варианты, в зависимости от тематики и хронометража эфира. Меня никто не ругал: на производстве все случается. Но я очень переживала: столько сил потрачено на сюжет, и тут такая оплошность, ох…

— вздыхает Татьяна Семеновна.

Стоит отметить, что подобные ситуации действительно для того времени единичные. Не было места и каким-то казусным случаям, например, выпустили в эфир не тот сюжет или неправильно подписали должность руководителя. Причина — в многоуровневой проверке.

У нас работал отдел технического контроля, который смотрел готовый материал, а тексты сюжетов проверяли в ЛИТО, в том числе с политической точки зрения. Помню, как мы всегда переживали, чтобы приняли сюжет: работа проведена большая, и для того, чтобы переделать, потребовалось бы тоже немало времени. Это сейчас можно все исправить за считанные минуты, тогда — нет. После съемки нужны были минимум еще сутки, а то и двое, чтобы сделать готовый продукт,

— говорит собеседница.

Кстати, и сами работники компании не допускали проколов, не выставляли героев сюжетов в негативном свете.

Бывало, руководитель хороший, а говорит не очень складно. Журналисты писали* речь на плакатах и, когда брали интервью, держали перед ними текст. К таким моментам все относились с пониманием,

— вспоминает Татьяна Семеновна.

Кино закончилось, но началась цифра!

Здесь же, на студии, наша героиня встретила своего будущего мужа, Валерия Шибакова. Он работал кинооператором, считался одним из лучших специалистов, его часто приглашали на съемки, был нарасхват. Общее дело не только соединило молодые сердца, но и добавляло перца в отношения. Татьяна Семеновна не скрывает, что спорили с мужем, какой кадр куда смонтировать. Потом смеялись друг над другом, дескать, нашли причину для ссоры. Вот такие они, творческие люди. Супруги прожили вместе 40 лет, к сожалению, любимый муж ушел из жизни.

О том, что профессия монтажера изменится коренным образом, Татьяна Семеновна говорит одновременно с радостью и грустью. Радость понятна. Жизнь не стоит на месте: благодаря новым технологиям киноиндустрия и телевидение получили новые возможности, высокое качество и совершенно другую скорость. Наша собеседница показывает ту самую 16-миллиметровую пленку, с которой она начинала работать. Сейчас ее можно увидеть только в музее ГТРК «Кубань», сами сюжеты переданы в Госархив.

На смену кинопленке сначала пришли видеокассеты, а затем и цифра. Специалисты, которые были задействованы в прежних процессах, переквалифицировались. Но многие, с учетом возраста, нашли себе другое занятие. Вот от этого немного грустно: дело, которому ты посвятил свою жизнь, изжило себя.

Я помню, как пришла домой и сказала мужу, что кино умерло. Больше нет того «мокрого» производства, а значит, и мы тоже не нужны. Это был 1993 год. Не буду скрывать, я очень тяжело это переживала,

— говорит героиня.

Но уйти в депрессию не дал родной коллектив — Татьяне Семеновне предложили заняться архивом. Нельзя сказать, что она приняла это известие позитивно. Почему-то Татьяне Семеновне в принципе не хотелось чем-то «заведовать». Она в свое время даже отказалась от должности начальника цеха, хотя у нее все имелось для этого: высшее образование, член партии КПСС, богатый опыт. Но она не могла представить себя сидящей в кабинете — ей хотелось живой работы.

А тут — архив. Но оказалось, что это не менее активная деятельность. Татьяна Семеновна отсматривала сдаваемый материал, отдавала его на оцифровку, вела учет архивных сюжетов и передач. Когда при подготовке новых роликов к ней обращались за помощью — найти нужные кадры, чтобы показать событие по типу «было-стало», — она практически наизусть помнила, что и в какое время произошло. Особенно строительство значимых объектов: кинотеатра «Аврора», аэропорта и даже дороги к нему. Без запинки называет героев тех лет:

Это именитый бригадир, дважды Герой Социалистического Труда Михаил Иванович Клепиков. Гремело имя Василия Ивановича Головченко — он прошел Великую Отечественную войну, вернулся с фронта уже Героем Советского Союза, а за рекордные показатели при уборке урожая ему было присвоено звание Героя Социалистического Труда. Помню прекрасные материалы про бригадира колхоза «Кавказ» Анну Васильевну Черепову, тоже Героя Социалистического Труда. Еще одно громкое имя — это председатель колхоза им. Кирова Иван Николаевич Переверзев. Он считался крупным организатором и руководителем агропромышленного производства.

Несколько лет назад наша собеседница освоила компьютер: раз цифра стала основой новых технологий, Татьяна Семеновна решила идти в ногу со временем. Вот и оказалось, что можно быть востребованным специалистом, пройдя путь от черно-белой кинопленки до цифровых решений.

Конечно, у женщин не принято спрашивать возраст, но тут уже нескромно ведет себя математика: в 20 лет наша героиня пришла на телеканал, отработала здесь 62 года. Получается, что…

— Да, мне 83 года, и я до сих пор в строю. Коллеги меня берегут, разрешают частично работать на удаленке, но я всегда на связи. Мне в любой момент могут позвонить, попросить найти в архиве тот или иной сюжет. На телеканале я тоже часто бываю. Сейчас мое рабочее место — компьютер, но, как выглядит кинопленка, я не забыла. На телеканале есть музей, где нашли себе пристанище предметы из прошлого: кинопроектор, камеры, прожекторы и многое другое. Есть даже копии текстов сюжетов тех лет, причем с правками от лито. И конечно, та самая 16-миллиметровая пленка. Молодежь с удовольствием приходит сюда, просит меня рассказать о том времени. Я делюсь воспоминаниями. Может, они ребятам пригодятся. Сейчас их время. Пусть осваивают новые технологии, делают наше телевидение еще интереснее, чтобы оно жило долго-долго. Помните, как в фильме «Москва слезам не верит» оператор Рудольф говорит, что телевидению принадлежит будущее: «Не будет ни газет, ни книг, ни кино, ни театров — одно сплошное телевидение». Это, конечно, звучит категорично. Я просто хочу, чтобы оно жило, и как можно дольше,

— к этим словам Татьяны Семеновны и добавить нечего.

Сообщение Вместо Тимирязевки поступила во ВГИК и отдала телевидению более шести десятилетий появились сначала на Краснодарские известия.



Источник Краснодарские Известия.